Автор перевода - Елена Федорова (ELF).
Оригинальный текст с сайта "THE PROJECT GUTENBERG EBOOK" http://www.sacred-texts.com/shi/bsd/#fn_0
(Scanned at sacred-texts.com, June 2003. J. B. Hare, redactor.
This text is in the public domain. These files may be used for any non-commercial purpose, provided this notice of attribution is left intact.)
БУСИДО – ДУША ЯПОНИИ
(BUSHIDO - THE SOUL OF JAPAN)
Инадзо Нитобэ (Inazo Nitobe)
III. Прямодушие (Ги, Gi)
Прямодушие согласно Бусидо должно быть основой характера самурая. Самыми отвратительными признаются лживость и лицемерие. Концепция Прямодушия имеет широкое понятие. Один из известных самураев древности так говорил об этом: «Прямодушие – это решительность в действиях, когда нужно сражаться несмотря ни на что и пожертвовать своей жизнью, если это необходимо». Другой известный самурай высказывался об этом так: «Прямодушие – это как остов, на котором держится все тело. Как без него голова не может держаться на шее, а руки и ноги действовать, так и без Прямодушия никакие способности или знания не способны выработать у человека самурайский характер». Отсутствие Прямодушия считалось большим изъяном в характере. Мэн-Цзы называл добросердечность, Прямодушие и справедливость главными положительными качествами человека. «Печально наблюдать», - учил он, - «когда люди пренебрегают путем Истины, не видя смысла в жизни в совершенствовании своего ума! Когда люди превращаются в домашних животных, которые давно разучились существовать самостоятельно». Другой великий философ, постигавший путь истины 300 лет назад, сравнивал разум человека без Прямодушия с «затуманенным зеркалом». Но мне больше нравится выражение Мэн-Цзы: Прямодушие - это кратчайший путь к обретению человеком гармонии в жизни.
Даже в последний довольно мирный период феодализма, во время которого самураи относительно бездействовали и это привело к некоторому упадку их духовных качеств и мастерства в искусствах, эпитет «гиси» (gishi – прямодушный человек) ценился выше востальных. Например, 47 ронинов, история которых в Японии стала примером подвига духа, называют 47 гиси.
Во времена войн, когда процветало коварство, оправдываемое как военная стратегия, наиболее высоко стали цениться доблесть, прямодушие и честность, которые считались величайшими из всех достоинств характера. Прямодушие сродни храбрости - другому ценному качеству воина. Но перед тем, как рассказать о храбрости, позвольте мне несколько подробнее задержаться на одном ключевом моменте, связанном с искажением первоначального понятия Прямодушия, которое получило широкое распространение в последнее время. Я говорю о «гири» (giri), которое на японском языке означает примерно - «обязанность», выполнение которой человеком согласно общественной морали необходимо. Изначально гири имело более простой и конкретный смысл, как обязанность нашим родителям, руководителям, обществу в целом и т.д. В обоих случаях гири подразумевает обязанность, которую человек обязан исполнять.
Гири, прежде всего, связывается с понятием совести, категорией, которая не существует ни у одного живого существа в природе, за исключением человека. Например, именно совесть обязывает нас любить и уважать родителей. Такая любовь не сродни половой любви между мужчиной и женщиной. Это обязанность любить - так называемое «сыновнее благочестие». Некто очень точно подметил, что гири – это великое достижение человека, который способен любить осознанно. То же самое верно и для других видов наших обязанностей. Если выполнение обязанности становится тягостным, то совесть призывает нас к порядку. Образно говоря гири это нечто нашего личного надсмотрщика с розгой в руке, который заставляет нас выполнять наши обязанности.
Чувство гири всегда имело большое этическое значение. Оно сродни непреложному закону христианской заповеди о любви к ближнему. Но по моему мнению гири, являясь неким искусственным продуктом общества, в котором многое зависит от случая удачного рождения в обеспеченной или высокого социального статуса семье, а также от порядка, укоренившего в семье, согласно которому старшинство возраста имеет большее значение, чем превосходство талантов, привело к тому, что со временем чувство гири приобрело несколько иной смысл. Чувство гири получило негативный оттенок в связи с такими жестокими поступками как, например, долг матери принесения в жертву своих детей ради спасения своего сюзерена или долг дочери принесения в жертву своего целомудрия в оплату долгов ее расточительного отца и т.п. Возникнув как понятие высокого морального долга, гири со временем впало в казуистику. Это во многом было связано с боязнью человека общественного порицания. Выражаясь словами английского писателя Скотта: «под маской долга зачастую скрывают совсем другие чувства».
Смысл чувства гири чудовищно извратился. К нему стали применяться все виды софистики (32) и лицемерия. Под чувством гири могла бы легко маскироваться трусость, если бы Бусидо не требовало от самурая еще одного качества - Храбрости.
IV. ХРАБРОСТЬ (Ю, Yu)
Храбрость едва ли можно причислить к достоинствам характера, если побуждающим поводом для ее проявления не является справедливость. В своей «Аналектике» Конфуций объясняя Храбрость, в свойственной ему манере, характеризует ее противоположным качеством. «Понимать, что является справедливым», - пишет он, - «но не действовать согласно этому пониманию, является трусостью». То есть, переиначивая это высказывание в положительное утверждение: «Храбрость – это делать то, что справедливо». Поиски рискованных приключений, необдуманные поступки и другие игры со смертью – все это у многих людей зачастую считается Храбростью и несправедливо прославляется. Но в воинском искусстве такое неразумное поведение говоря словами Шекспира считается «позорной храбростью». Смерть по причинам, не достойным смерти, самураи называли «собачьей» смертью. «Подвергнуть себя необдуманной опасности и погибнуть», - говорил японский даймё Мито (33), - «не геройство, такая смерть просто пошла», - и продолжал, - «истинная Храбрость – это продолжать жить, когда не хочется жить и умереть, когда не хочется умирать». Эта мысль Мито перекликается с идеей Платона (35), который размышляя о Храбрости, говорил: «истинно храбрый человек всегда одинаково хладнокровно оценивает ситуацию - вне зависимо от того, происходит это в момент опасности или безопасности». То есть и в Японии и на Западе существует понимание разницы между истинной и ложной Храбростью.
Кто из молодых самураев не слышал поучительных историй о храбрости воина и храбрости глупца? Доблесть, сила духа, храбрость, бесстрашие, мужество – все эти качества наиболее импонируют юным умам. Понятия о Храбрости самурая прививались детям с молоком матери. Например, если ребенок упал и расплакался, мать укоряла его: «ты вырастешь трусом, если не можешь стерпеть такой пустяковой боли! А если тебе в бою отрубят руку? Ты опозоришься от страха, если тебе прикажут сделать харакири». Детям самураев рассказывали короткие нравоучительные истории о героической силе духа, например, как в рассказе о маленьком принце Сэндай (Sendai (36)): «крошечные воробушки широко раскрыли желтые ротики, потому что видят, как прилетела их матушка, чтобы покормить их. Как жадно и нетерпеливо едят малыши! А для самурая, даже если его живот много дней пуст - позор, чтобы так есть». Существовало множество историй о силе духа и храбрости специально для детей, но воспитание маленького самурая не ограничивалось только рассказами.
Строгость подчас граничила с жестокостью, когда родители поручали задания, для выполнения которых детям было необходимо проявить все свое мужество. «Медведица, чтобы медвежонок рос смелым, сталкивает его с обрыва», - говорили родители-самураи. Детей самураев «сталкивали с обрыва», чтобы погрузить их на «дно» сложного для них задания, поощряя их к его героическому решению. Испытания голодом или холодом считались эффективными методами, чтобы приучать детей стойко и без жалоб переносить невзгоды. Маленьких самураев посылали с поручениями к далеко живущим незнакомым людям, заставляли их до восхода солнца упражняться в боевых искусствах, в каллиграфии, в чайной церемонии, изучать китайскую классическую литературу, плавать в холодной воде и совершать прогулки по снегу. Несколько раз в месяц, по аналогии с ритуалом праздника бога учения, их с вечера собирали группой, чтобы бдить до утра, читая по очереди сутры. Испытание Храбрости с помощью посещения различных таинственных и мрачных мест – заброшенных могил и кладбищ, домов и старых храмов и т.д. - было излюбленным занятием у самурайской молодежи. Во времена, когда обезглавливание было публичным, маленьким самураям наказывалось присутствовать на этой ужасной процедуре, а верхом храбрости среди мальчишек считалось пойти ночью к месту казни и оставить на отрубленной голове какой-либо знак.
Такая ультраспартанская система* «тренировки нервной системы» может ужаснуть некоторых современных педагогов, у которых может возникнуть вопрос: а не приведет ли такое воспитание в столь юном возрасте к развитию жестокости у человека? Позвольте мне перейти к следующей главе и объяснить почему этого не происходило.
Строки из пьесы, приводимые далее мною, являются изложением реальной истории об Ота Докан (37) - великом строителе замка в Токио. К нему в дом проник наемный убийца и нанес удар копьем, и зная поэтическое мастерство Ота (говорят, что свою подпись он слагал из камней), убийца произнес:
«Только в это мгновение,
Наше сердце может оценить
Всю радость жизни».
На что Ота, истекая кровью и не взирая на боль, ответил:
«В тихие часы покоя
Оно было приучено
Смотреть на жизнь без сожаленья».
В Храбрости также присутствует элемент куража. Вещи, которые иным людям кажутся опасными, для других могут быть объектом игры. В старые времена во время войны было нередким, когда противники обменивались остроумными репликами или вступали в поэтическое состязание. Поединки бывают не только с помощью грубой физической силы, но и в виде интеллектуального сражения. Пример такого поединка в стиле «коромо» (38), произошел в один из моментов 11-летней войны (39).
Восточная армия была разбита (Куриягава, 1062). Ее полководец Садато Абэ пытался ускакать, спасаясь бегством с поля боя, но самураи Минамото поймали его и с криками - «показывать спину врагу - позор для самурая!» - привели к своему командующему Ёсия Минамото, который посмотрев на него, задумчиво произнес: «порвана в клочья мятая ткань».
Необескураженный Садато мгновенно подхватил фразу: «от долгой носки истлели нити. Только время вечно».
Ёсия помедлил и вдруг неожиданно для всех низко поклонился своему поверженному противнику. Когда его спросили о причине столь странного поведения, он ответил, что был восхищен самообладанием своего врага в минуты позора его поражения.
Потерпев поражение в борьбе с триумвирами Антонием и Октавианом, Брут покончил жизнь самоубийством – это ли не пример храброго человека? Два великих полководца - Уэсуги Кэнсин (40), даймё из провинции Этиго и Такэда Сингэн (41), даймё из провинции Каи враждовали в течение 14 лет. Когда Сингэн узнал о смерти Кэнсин, он был опечален потерей «лучшего из своих врагов». Кэнсин был для Сингэн примером благородного противника. Провинция Сингэн находилась в гористой местности далеко от моря, поэтому чтобы покупать соль на токайдском тракте, ему нужно было пересекать территорию Ходзё. Даймё Ходзё не был с Сингэн в состоянии открытой войны, но в тайне, желая ослабить его клан, не пропускал людей Сингэна через свои земли. Кэнсин, прознав о проблеме своего врага и имея возможность покупать соль на побережье, написал Сингэн, что по его мнению даймё Ходзё поступает подло, и что он, хотя они (с Сингэн) и находятся в состоянии войны, распорядился, чтобы его снабдили большим количеством соли, приписав: «я (по сравнению с Ходзё) воюю не солью, а мечом» (то есть, честно и открыто).
Эта фраза Кэнсин аналогична словам Камилла (42): «мы, римляне, воюем не золотом, а железом». Ницше говорил о сердце самурая, когда писал следующее: «вы должны гордиться победами своего врага, тогда победа над ним будет вашей победой вдвойне». Мы всегда должны помнить о том, что человек, который является врагом на войне, может в мирное время быть достойным другом. Чтобы Храбрость достигала таких высот, требовалось еще одно качество души - Сострадание.
* Примечание Инадзо Нитобэ: духовный аспект Храбрости взаимосвязывается с Самообладанием – спокойным состоянием духа. Спокойствие духа – это «храбрость на отдыхе» - статическое состояние Храбрости до момента, пока необходимая смелость для выполнения каких-либо дел не переведут ее в динамическое состояние. Истинно храбрый человек всегда спокоен, его невозможно застать врасплох, ничто не поколеблет спокойствие его духа. В пылу сражения он хладнокровен, в момент катастрофической опасности не теряет самообладания. Ни землетрясения, ни тайфуны не пугают его. Мы восхищаемся людьми, которые в минуту смертельной опасности, храня самообладание, способны слагать стихи или проявлять выдержку перед лицом нависшей угрозы. В минуты опасности написать строки недрогнувшей рукой или произносить слова без дрожи в голосе - это ли не верный признак сильной натуры или как еще говорят - человека глубокого ума (yoyu)?
